Майкл Холл

В своем замечательно провокативно названном произведении "Групповая динамика шизофрении" Грегори Бэйтсон описывает "мир коммуникации" и то, как он радикально отличается от мира физики. Он определял "мир физики" как изначально вовлеченный в причинно-следственные процессы Ньютоновской динамики. В этом мире действия и предметы получают энергию от других действий и предметов. В этом мире биллиардные шары двигаются всецело и исключительно в соответствии с физикой импульса и тяготения. Вы ударяете шар вашим кием, и шар двигается в соответствии с энергией, полученной от этого удара.

      Но абсолютно другая "динамика" имеет место в мире коммуникации. Когда мы пинаем собаку, движение собаки в ответ на наш пинок только частично напоминает "Ньютоновскую траекторию". Чтобы предсказать траекторию собаки, интенсивность ее реакции и т.д., нужно учитывать не только сумму приложенных сил, но также собственный метаболизм собаки, внутреннюю энергетическую систему, историю обучения животного, ее отношение к человеку, который ее пнул, и т.д. Бэйтсон, фактически, предупреждал, что когда мы используем слово "динамический" относительно психологических процессов, мы должны помнить, что мы используем его в другом смысле, по сравнению с тем, как его используют физики в области своей науки (1972: 229).

      Обозначив такое различие между этими двумя областями, Бэйтсон (1972) затем написал: "Это, я думаю, и есть магия. Область феноменов, которыми мы интересуемся (психологические, ментальные, коммуникативные и т.д.) всегда характеризовалась тем, что "идеи" могут влиять на события." (229).

      Таким образом, введя слово "магия" в область коммуникации, Бэйтсон, не подозревая о том, подал вдохновляющую идею для книги Бэндлера и Гриндера "Структура магии" (1975). (Бэйтсон также использовал другие похожие фразы: "область магии", "магическая область коммуникации" (231).

      Сейчас, если мы спросим, - что именно Бейтсон имел в виду, используя термин "магический", - мы должны придерживаться Бейтсоновского контекста. "Это может достаточно смущать, если сказать, что согласно с удобством коммуникации в каждый конкретный момент, что угодно может означать что угодно еще. Но эта область магии не так проста." (1972: 230, выделено мной).

      Таким образом, он первый использовал слово "магический" в области коммуникации в отношении к когнитивно-нейрологическому пониманию того, как идеи влияют на события. И в этой области символизации Бейтсон довольствовался тем что, "что угодно может означать что угодно еще". Это описывает, что текучая, сложная и пластичная арена внутри нервной системы человека преступает пределы законов физики.

      Куда я хочу применить эти теоретические рассуждения? Еще одна цитата, и я открою свою цель. Бейтсон (1972) далее замечает, что эта "динамика" коммуникации: "Вся коммуникация имеет эту характеристику - она может быть магически модифицирована при помощи сопутствующей коммуникации" (230, выделено мной). И как мы можем "магически" модифицировать одно коммуникационное сообщение (набор репрезентаций)? С помощью других коммуникационных сообщений.

      Для доказательства этого Бейтсон привел следующие примеры: разговор со скрещенными позади себя пальцами. Значение этой символической репрезентации определяет и модифицирует послание более низкого уровня, если оно появляется в вербализации говорящего. В структуре юмора, "punch line" часто существует на другом логическом уровне, чем синтаксис шутки и ожидания собеседника, сформировавшиеся во время предшествующего разговора. Внезапная перемена логических уровней сотрясает сознание таким образом, что в результате получается юмор.

      В этих примерах мы видим, как роль мета-коммуникационных сигналов может быть реализована таким образом, что мета-сообщение модифицирует или определяет сообщение более низкого уровня "магически". Используя математические символы для выражения этой идеи, мета сообщения могут оперировать как + или - или Х или ѕ сигналов изначального состояния.

      Бейтсон (1972) утверждал, что это значит, что "мир коммуникации является миром Беркли" (250). Другими словами, в мире коммуникации (репрезентаций), не существует истинных "вещей" - только сообщения (или в НЛП: репрезентации в разных модальностях и особенности субмодальностей). Вещи и события не могут войти в этот мир. "Я" как материальный объект (251) не может войти туда, но "Я" как сообщение, как часть синтаксиса моего опыта, может.

Внешние объекты входят в "мир коммуникации" только благодаря репрезентации (картированию) их (правильно или неправильно) в коммуникационной системе, которая сжимает мир и управляет миром. Таким образом, наше картирование может функционировать "магическими" способами.