Мистический Тибет и не очень

В национальном отношении Тибет однороден. В Тибете живут народы, относящиеся к тибето-бирманской языковой группе. Тибетцы составляют абсолютное большинство населения. Из небольшого числа национальных меньшинств наиболее многочисленны китайцы. Сейчас их насчитывается около 80 тысяч (что составляет менее 4 %). Почти половина из них сосредоточены в Лхасе; это строители, врачи, учителя, обычно работающие по контракту.
Если в 50-е годы население Тибета составляло 1,1 млн человек, то теперь оно возросло до 2,2 млн человек. Вдвое также возросла плотность населения, хотя она и сейчас довольно низкая.

В силу географических, климатических и экономических причин население распределено неравномерно, наибольшая плотность приходится на юго-восточную часть — речные долины, главные земледельческие районы Тибета. Наименьшая — на полупустынные и пустынные скотоводческие районы нагорья.
Среди тибетцев и родственных им народов выделяется особый восточно-тибетский тип, отличающийся от северо-китайского меньшей высотой черепа и большей шириной лица, а также ослабленной выраженностью монголоидных особенностей глазной области и носа. Эти черты придают ему “американоидный” (сходный с американскими индейцами) внешний облик.
Внешне тибетцы очень похожи на героев Ф. Купера и М. Рида. Да и не только внешне. Вся материальная культура, особенно архитектура, напоминает храмы инков в Перу и ацтеков в Мексике. Тибетцы также считают себя наследниками очень высокой цивилизации, некогда существовавшей на земле. Но, глядя на их повседневную жизнь, думаешь не о других мирах, а о дремучем средневековье.
Суровой природой высочайшего в мире нагорья порождены своеобразные черты образа жизни его обитателей. В Тибете сильны поверья о злых духах — обитателях горных вершин, которые якобы посылают болезни и беды на тех, кто отважится подняться в их владения. Для защиты от них на гребнях перевалов ставят флажки с молитвенными текстами.
Рожающую женщину здесь выгоняют из жилища, причем одну. Новорожденного обязательно носят к водопаду, чтобы подержать в ледяной воде. Если не выживет — значит, всего лишь избавит себя и родственников от страданий. Спартанское воспитание, ничего не скажешь.
Тибет — одно из немногих мест на земле, где не пекут хлеба. Тибетцы смазывают маслом кожу, чтобы не сохла. Моются один раз в году — в сентябре, во время особой, купальной недели.
“Купальная неделя” — лучшая пора для того, чтобы посетить Тибет. После седьмого новолуния по местному календарю на небе появляется Венера, возвещая о начале осени. В эти дни люди целыми семьями приходят к горячим источникам или собираются на берегах рек и озер. Ритуал омовения на “купальной неделе” бывает торжественным и радостным. Сначала каждый усаживается на корточки и моет голову, затем растирает тело и, наконец, окунается в воду. Погода для купания, правда, не самая подходящая — градусов 10—15. Но купаться весной, когда в горах тают снега, еще холоднее. Летом, в сезон дождей, вода становится мутной. Так что начало осени — лучшее время для “купальной недели”. Женщины приносят к реке стирку, мужчины — выпивку, и все завершается веселым пикником.
“Купальная неделя” считается самой благоприятной порой для сбора целебных растений, для приготовления тибетских лекарств, вообще для исцеления от болезней.
Здесь до сих пор сохранилось многомужество. Женят только старшего брата, младшие же по мере подрастания тоже становятся мужьями его жены. Таким образом, имущество семьи никогда не делится. Добрачные отношения не только не осуждаются, но поощряются. По традиции девушка носит на шее ремешок с подаренными любовниками монетками. Если их меньше дюжины, шансов сосватать такую невесту немного. Внебрачных детей усыновляют дедушка с бабушкой, а настоящий отец, отработав на семью своей возлюбленной полтора месяца (3 недели до родов и 3 после), уходит себе с миром.
Суровой природой высочайшего в мире нагорья порождены и многие другие своеобразные черты образа жизни его обитателей. Тибет, к примеру, — это край, где нет ни кладбищ, ни отдельных могил, не существует здесь и обряда кремирования. Исключение составляет надгробный курган царя Гамбо и нескольких его потомков. Забальзамированные мощи покойных далай-лам хранятся в золотых ступах, украшающих молельные зоны ламаистских святилищ.
В остальных же случаях похороны в Тибете означают не “предание земли, а предание небу”. Тело умершего три дня лежит дома, чтобы из него “вышла душа”, а потом “предается небу”: его относят на специально предназначенную для обряда скалу и скармливают гигантским грифам. Если от умершего ничего не остается — значит, он благополучно переселился на небо. Такой обряд похорон обусловлен философией ламаизма, согласно которой смерть есть переход к иному уровню бытия и поэтому умершая плоть должна быть принесена в дар другим формам жизни.
Весь уклад жизни тибетцев связан с особенностями хозяйства, приспособленностью к нему и обусловлен его возможностями.
От тибетских жилищ землевладельцев веет Средневековьем. Каждое из них — крепость из неотесанных камней. Маленькие оконца есть лишь наверху, у самого карниза плоской крыши. Нижний темный этаж служит стойлом для скота, там же складывают земледельческий инвентарь, крутая приставная лесенка ведет наверх, в жилье помещения. Над ними, в небольших пристройках на плоской крыше, хранится зерно.
Традиционное жилище тибетского скотовода — переносной прямоугольный шатер на растяжке с “воротами”, покрытый шкурами животных, кошмами или полотнищами шерстяной, чаще всего черной ткани. В последнее время в качестве кроющего материала употребляется брезент, особенно в летнее время года. Очаг помещается внутри жилища. Он служит одновременно для приготовления пищи и отопления.
Утварь и посуда большей частью кожаные, деревянные, чугунные, керамики почти нет, если не считать покупного китайского фарфора у более зажиточных слоев населения. Тибетцы употребляют в пищу молочные продукты, в особенности выдержанное топленое коровье молоко, мясо. В большом ходу кирпичный черный чай и ячменная цзамба (поджаренный, а затем заваренный ячмень).
Наиболее распространенные способы приготовления мясных кушаний — варка в подвесном или укрепленном на треноге чугунном котле и поджаривание на вертеле над открытым очагом.
Надо отметить, что тибетцы не принимают в пищу все то, что обитает в морях, озерах и реках. Они даже не занимаются ловлей рыбы.
Приспособлена к условиям быта тибетцев и их одежда. В костюме наблюдается сочетание местных элементов, связанных со специфическими экологическими условиями, а также с одеждой, заимствованной от китайцев. Большую роль в облачении тибетцев играют меховые войлочные и шерстяные накидки, а также меховые безрукавки. Главные элементы костюма — суконные халаты и штаны, а также меховые шубы. Халат и шубу обычно носят наброшенной на левое плечо (при открытом правом); в жаркое время года эта одежда может быть целиком спущена до пояса и завязана вокруг талии. Такой обычай связан с резкими суточными колебаниями температуры.

Мистический Тибет и не очень

Автор статьи | Прямой адрес публикации | Автор публикации: moZg

Среди разнообразных головных уборов выделяются шерстяные колпаки, меховые шапки всевозможных фасонов и характерные для многих групп тибетцев фетровые шляпы. Обувь преимущественно вяленая и кожаная (частично сыромятная).
Особенность тибетской культуры состоит в том, что единственной формой ее проявления на протяжении столетий была религия, что делает ее похожей на уклад Средневековья. Очагами учености служили монастыри. Интеллигенцию составляли ламы. Как и в средневековой Европе, религия монополизировала все средства художественного самовыражения. Но культура при этом была не общим достоянием, а уделом меньшинства.
В крае, где практически отсутствовало светское образование, сейчас действует 2400 начальных и 80 средних школ. В них учатся на родном языке две трети детей школьного возраста. До повсеместного школьного обучения пока еще далеко. И главная тому помеха — нехватка преподавателей. Их подготовка стала задачей четырех существующих в автономном районе высших учебных заведений и прежде всего — Тибетского университета. Каждый год около 300 выпускников пополняют ряды местных учителей. Почти полторы тысячи его студентов обучаются на физико-математическом, электромеханическом и др. факультетах. Самый большой из них — факультет тибетского языка и литературы. В университете есть факультет тибетского искусства. Там читают лекции и ведут семинары известные богословы из монастырей Дрепал, Сера. Духовенство оказывает помощь при изучении Тибетской архитектуры, музыки, изобразительного искусства.
Ныне все преподаватели университета должны владеть тибетским и китайским языками. Главная задача университета — воспитать людей, способных сохранить традиционную национальную культуру Тибета в широком смысле слова, что включает литературу и искусство, философию и этику.
Что же касается подготовки тибетских врачей, то для этого теперь специально создан факультет в университете. Там обучается триста студентов. Объем знаний велик, оригинальность методики их усвоения, воздержание от пищи — все эти религиозные ритуалы воспитывают у тибетского врача многие нужные ему качества.
Экзамены до сих пор проводятся по традиционному ритуалу, студент наизусть прочитывает “Четверокнижие”, от первой до последней строки, начинает на заре, а кончает далеко за полночь. Преподаватели сменяют один другого, уходят обедать, ужинать. А экзаменуемый имеет право прерваться лишь на секунду, чтобы сделать глоток воды.
Раньше в условиях монастырской жизни на изучение тибетской медицины уходило 12—15 лет. Половина времени отводилась богослужениям, теперь этот урок сократился.
В основе тибетской медицины лежит учение о пяти первоэлементах (вода, огонь, земля, металл и дерево). Тибетские врачи, подобно китайским, трактуют болезнь как нарушение баланса этих первоэлементов в организме человека. А цвет лица, глаз, языка больного позволяет тибетскому врачу судить о том, в каком соответствии находятся три начала жизни, деятельности. Главная задача медицины — привести все это в равновесие.
Тибетский врач слушает пульс больного шестью пальцами обеих рук, надавливая ими с разной силой на определенные точки запястья. Левый указательный палец дает ему информацию легких, средний — о печени, безымянный — о почках. Частоту пульса лекарь меряет своим дыханием.

Тибетские медики считают, что больного легче лечить, зная его гороскоп, то есть предрасположенности, сложившиеся под воздействием небесных тел в момент его рождения. Учитывают они и индивидуальные биоритмы, рассматривая каждый орган как своеобразную функцию — начальную систему, имеющую свои часы для стимулирования или притормаживания. А вообще в астрологических прогнозах, по их мнению, ничего фатального нет. Это как дорожные знаки, которые предупреждают об опасности или, наоборот, подсказывают твой день.
Тибетская медицина не осталась в стороне от попыток раскрыть сверхъестественные способности человека. Прежде всего это касается ясновидения. В Тибете давно заметили, что дар ясновидения люди чаще всего обретают после мозговой травмы. И в связи с этим задались целью открывать “третий глаз” искусственным путем. Воплощалась эта идея следующим образом. Отобранному по особым признакам монаху делают операцию, нередко сопряженную с летальным исходом. В середине лба высверливают отверстие, на несколько дней закрывают его деревянным клином с целебными мазями и дают зарасти. Затем избранного монаха на три года, три месяца и три дня замуровывают в пещеру. Оставляют лишь отверстие, равное по ширине расстоянию между большим и средним пальцами руки. По этому лазу раз в сутки проталкивают воду и цзамбу. К концу срока лама должен проявить три сверхъестественные способности.
Во-первых, “сжать плоть”, то есть выбраться наружу через узкий ход, достаточный вроде бы лишь для кошки. Во-вторых, “умножить жар”, то есть усесться на обледенелую ячью шкуру и высушить ее своим телом. Наконец, в-третьих, “убавить вес”, то есть достичь состояния первой ступени к левитации. Сидя в позе лотоса, лама каким-то необъяснимым способом отрывается от земли. Хотя ноги его остаются скрещенными, он начинает подскакивать с возрастающей амплитудой, словно шарик для пинг-понга.
Способность делать свое тело почти невесомым необходима для того, чтобы совершить религиозный подвиг, именуемый как “бег-полет”. Нужно, едва касаясь земли, пробежать триста тридцать километров (от Шигатзе до Лхасы). Подвижник отправляется в путь в полнолуние. Бежит в трансе, как лунатик, две ночи и день. Встречным предписывается падать ниц и ни в коем случае не выводить бегущего из забытья, ибо это опасно для его жизни. В Лхасском храме Джокон есть служитель, обязанный заверять совершение “арджохи” специальной печатью.
Выявлением сверхъестественных способностей человека наиболее серьезно занималась так называемая секта “красных шапок”: монастырь Шалу близ Шигацзе, принадлежащий этой секте, известен как место отшельников. По убеждению обитателей монастыря, это кратчайший путь от умения владеть собственным телом к способностям управлять психической энергией.
Тибетцы убеждены, что, кроме ясновидения, телепатии, левитации, можно обрести и умение становиться невидимым. По представлениям тибетцев, все эти способности, ныне утраченные людьми, сохранил лишь йети — снежный человек, потому-то он всегда так загадочно исчезает.
Тибетцы сохранили древние традиции в проведении религиозных праздников. Они являются поводом для массового народного гуляния. Основными средствами сценического выражения являются три компонента: главный — музыка, а затем уже пение и танцы. Религиозные празднества дают повод для сочинения мистерий. Это произведения как религиозного, так и социально-утопического содержания, но всегда привязанные к соответствующему монастырю.
Экономико-географическое положение Тибетского района имеет неблагоприятные условия для развития хозяйства. Он находится в малонаселенной юго-западной части Китая, огороженной с севера и юга непреступными горами. Сотни и тысячи километров отделяют его от океанов и морей.
Тибетское нагорье — это своеобразная “крыша мира”, вознесенная почти на 4 тысячи метров над уровнем моря. Казалось бы, этот край мало приспособлен для жизни. Разреженный сухой воздух, от которого постоянно першит в горле, сохнет кожа, ломаются ногти. Переходы температур такие, что если спине жарко, то груди холодно, и наоборот, потому что на солнце плюс 30 град., а в тени всего 12 град. Вода здесь кипит при температуре значительно ниже 100 градусов, и сварить в ней что-нибудь очень трудно. Каменистый грунт, скудная растительность, отсутствие нормального топлива. Но при всем этом в Тибете уже много веков живут люди.