Вход в Шамбалу. Мистический АЛТАЙ

ПРЕДСКАЗАНИЕ ШЕСТА

Сразу за озерами – набитая тропа по склону холмов. Это и есть начало коры – обхода вокруг горы. Всей группкой вклиниваемся в вавилонскую мешанину тибетцев, индусов, сухопарых немцев, чехов... Идем, экономя дыхание, каждый сбой которого отзывается одышкой. Отдыхать решили возле первых молитвенных барабанов с ветряками – эдаких перпетуум-мобиле по улучшению кармы. Илья Бойко вспомнил: пока дует ветер (а ветер здесь дует всегда), вертушки вращаются, записки с мантрами внутри «бочонка» колышутся – и молитвы летят к небесам. Толкнули и мы барабаны и ушли под глухой гул отпускаемых грехов вперед. К первой точке «простирания», где спутники-тибетцы вдруг пали ниц «перед всевышним». Скинули с себя шапки, шляпы, кепки, а кто-то и балахоны – в дар Будде. И поползли к «тарбоче» – пятнадцатиметровому столбу, сверху донизу увешанному пестрым тряпьем с текстами молитв. – Тарбоче, – зашептал мне паломник, сухой тибетский старик, – каждый раз поправляют в день рождения Будды. А через какое-то время смотрят: если накренился к Кайласу – жди неурожая, если в сторону от Кайласа – войны и стихийных бедствий. И только вертикальное положение шеста обещает Тибету безбедную жизнь. Мы честно всмотрелись: тарбоче отвернулся от горы.

–  Понятно почему. Китай уже подступил к Тибету.

Старец побледнел, закрыл глаза и что-то забормотал себе под нос. Пашка согласно загрустил: мол, еще года два назад возле Дарчена бегали антилопы, а сейчас здесь строится автострада. Мистика или совпадение?

ВОСКРЕШЕНИЕ ЛАЗЕРА

В пути перезнакомились с немцами, которых здесь, в Тибете, пруд пруди. Один, загорелый старик в бейсболке, предложил вместе зарулить к некоему «каменному лазеру», открытому «герром Мулдашевым». Монахи из ближнего монастыря Чуку Гомпа ни о герре, уфимском офтальмологе-путешественнике, ни о «лазере», луч которого якобы бьет точно во «врата Шамбалы», ничего не слышали. Как, впрочем, и о самой Шамбале в этих местах.

Еще год назад мы ее «нашли» в другой стороне Тибета. Неделю сплавлялись по бурной реке Сатледж, рисковали застрять меж скал и утонуть на первом же пороге. И вот на очередном повороте кто-то выдохнул: «Пещерный город!». Мы обомлели... Множество пещер, ни в каких бумагах не зафиксированных. Пока изучали ходы, наткнулись на фрагменты керамики, бронзовые украшения со свастикой и еще какие-то печати со странными символами. Шамбала – не Шамбала? Я настаивал: это скрытое в скалах древнее государство. Народ со мной спорил. Теперь, когда Мулдашев узрел вход в Шамбалу напротив Кайласа, наши рвались проверить: врет или нет? Оказалось, холм как холм, с узким хребтом. «Лазером», который со всех сил якобы долбит в «дверь Шамбалы», там и не пахло. Даже законченные мистики немцы сплюнули и молча вернулись на круги своя. Самохин с Махмудом откололи ледорубом кусочек от «лазера» – на пробу. Вернутся в Москву – проверят на предмет иноземного происхождения. Арсений Ташоян тоже не сдавался, крутил так и сяк навигатор. Но джи-пи-эс, хоть ты тресни, проводил траекторию «лазерного луча» в сторону от мулдашевских «врат в Шамбалу».

–  Может, чудо техники когда-то вращалось и пробило дырку в Кайласе чуть в стороне? – пошутил я и вычеркнул «лазер» из списка «чудес».

–  Выход один, – отвлекся от карт Арсений, – самим постучаться в ворота.

СИМ-СИМ, ОТКРОЙСЯ

–  О, смотрите – мулдашевский «лазер»! – не то шутя, не то всерьез воскликнул Самохин и воззрился на ночное небо. Там, посреди всполохов – отблесков грандиозной гималайской грозы – Млечный путь указывал на «дверь в Шамбалу».

Как рассвело, тронулись в путь по «млечному» указателю. Два километра натренированным шагом – быстро взбежали по сыпучим камням, обогнали кучку паломников. И вот наша цель. В растворе крутого ущелья – клык скалы с проломом. С земли он и впрямь похож на ворота циклопов. Битых три часа Арсений, Паша и я пытались одолеть отвесную стену. Но не помогли ни «кошки», ни веревки. Ураган, налетевший из долины, где находятся те самые озера – «мертвое» и «живое», буквально сбрасывал со скалы. В голове все чаще мелькало: Будда гневается. Не доползли всего ничего – повернули назад. Только спустились – ветер моментально стих. И снова поднялся, как только на следующий день затеяли вторую попытку... Решили зайти в монастырь на горе, не первый раз пропущенный нами. Постучали, тихий монах открыл железный засов, молчаливо проводил в святилище, к статуе Будды. Постояли, посмотрели – и двинулись дальше.

Со второй попытки вскарабкались. И вот она... не дверь и даже не ворота, а конкретный, в полусотню метров шириной пролом в Шамбалу. Откуда, по легенде, посвященные телепортировались в другие миры, а непосвященные вроде нас – моментально старели или отдавали богу душу. С нами ничего такого не случилось.

– Шурик, а ведь мы сделали равно красивый, как и бессмысленный жест, – философствовал Арсений, пока мы спускались по осыпи.

–  С точки зрения буддизма бессмысленных поступков вообще не бывает, – пробубнил я и сбросил последнюю веревку. Вечером устроили совет старейшин: штурмовать Кайлас или нет? По отсутствию запала ясно – никто не рвется в гости к Будде. И потом, как-то все это неэтично: карабкаться втихаря на священную гору – все равно что устраивать чемпионат по альпинизму на Василии Блаженном.

Я, кстати, не слышал, чтобы кто-то из смертных залезал на сакральную вершину. «Почему?» – спросил у местных в Дарчене. Отвечали: нельзя, там Будда медитирует. Ослушника или он убьет, или мы, истинные буддисты.

Решили не рисковать и восхождение в святая святых заменили обходом Кайласа по малодоступным ледникам – для продвинутых паломников. Одолели перевал высотой побольше Эльбруса, где – по всем священным текстам – трижды умерли и возродились. Впереди на карте значилась Долина смерти, куда не советуют совать нос даже праведникам. Но мы сунули, причем случайно. Вечером с разведки в лагерь вернулся Арсений и взахлеб описал единственную в округе зеленую долину – с речкой и чудными рыжими камнями. Тыркнулись в бумаги: она!

КОРОЛЕВСТВО КРИВЫХ ЗЕРКАЛ

Я предложил разделиться: одна группа во главе с Пашей и Юрой отправилась к «зеркалам царя смерти Ямы» – скальному цирку. По виду он и правда смахивает на известные эзотерикам «зеркала Козырева». И действует якобы так же – «сжимает время», ввергая стоящих напротив «пациентов» в забытье или спячку. Нам же с Арсением и Махмудом предстояло сыграть «в пациентов». Мы сели аккурат меж рыжих камней-псов – в фокусе гигантских скальных «зеркал». Я все подшучивал над ребятами, но Арсений с непроницаемым лицом посматривал на секундомер.

Долгие, как вечность, десять минут ожидания грома и молний «суда совести» прошли. Отмашка Арсения – как спасение: «Финиш! Зеркала у Ямы кривые!». Выдохнули. Радостно расположились в пяти метрах от «псов». Что ж, хребет как хребет, вполне натурального происхождения. И без всяких там фокусов. Вечером побалагурили, посмеялись, сели ужинать и вдруг... побросали ложки. Налетел ветерок – и по всему северному «лицу» Кайласа поплыли белые потоки снега, как будто тяжелые и невесомые одновременно. Без начала и конца, сразу по всей длине – от макушки до основания. И так же моментально исчезли. «Опять чудеса?!» – спросил кто-то в лагере. Народ молча свернул котлы – на всякий пожарный.

ЧУДО ЛАМЫ

Мы все-таки прошли свою кору. Самое время напроситься на аудиенцию к первой фигуре Западного Тибета – великому медицинскому ламе. И с одышкой разобраться, и узнать, наконец, всю правду про Кайлас. Несколько дней упорных переговоров через нашего друга Пина Зо, полицейского и по совместительству толмача, – и двое из экспедиции, Паша и Илья, допущены к пещерному старцу Танцингу Вандра. Ребята подготовились на уровне – зарядили диктофон, сто раз проверили его исправность. Лама ответил на все вопросы о здоровье. А при упоминании о «каменных лазерах» и скрытых под Кайласом людях в состоянии «сомати» (особого вида транса) пришел в возбуждение:

– Гора как гора, и ничего более. Поступки великих обросли легендами, а гора – особой аурой, в которой каждый находит что ищет. Кто – Будду, а кто – следы внеземной цивилизации. Но единственное чудо, доступное пилигриму, – пройти духовным путем великих и стать причастным к их деяниям.

Сказал как отрезал и тут же сам явил «чудо»... Пашка еще от монастыря не отошел, как включил диктофон: полчаса сплошной тишины!

–  Как же так?! Запись была, точно знаю.

Вернулись в гостиницу Дарчена. По взглядам «избранных», упертым в ботинки, мы поняли: что-то не так. Обратились к Пину Зо: что случилось? Он рассмеялся и уставился на диктофон. Паша снова включил, и – верители? – голос ламы вдруг проявился. Мы обернулись к тибетцу. Тот подмигнул: мол, в Тибете и не такое бывает. Сел в полицейский джип и укатил, снова оставив нас с кучей вопросов...