Не убий...

Не убий...

Николай Рерих.
“НЕ УБИЙ”

Передо мною внушительная книга “Первая мировая война”. Издатели ее Саймон и Шустер, конечно, хотели показать все отрицательные моменты войны и ее последствий. Такие книги являются отличными показателями среди поисков и молений о мире. Если все эти ужасы произошли на наших глазах, в век цивилизации и великих открытий, то, значит, культура мировая очень потрясена.

Кроме текста, книга потрясает зрительными изображениями. Не будем перечислять эти позоры человечества. Достаточно взглянуть в глаза голодающего ребенка, чтобы почувствовать, в какую бездну ведет одичание и озверение. Позорные разрушения величественных памятников гения человеческого также вопиют к сердцам, еще не окаменевшим.

Такая книга белеет на столе, как наше Знамя Мира, которое будет обсуждаться на конвенции в Вашингтоне. Чем больше книг, чем больше знаков напоминания, тем более содрогнется сердце человеческое и помыслит о ближайших мерах к охранению достоинства, к охране печати века. Ибо что же может быть позорнее для этой печати века, как не потрясение культуры, во всем ее великом значении.

Мы должны быть признательны всем, кто теми или иными знаками старается ограничить поле убийства и разрушения. Правда, мы содрогаемся, смотря некоторые страницы книги “Великой войны”, но тут же восклицаем: “Пусть школьный учитель, показывая ее ученикам, скажет: “Да не повторится!”. Сколько ужаса вошло в жизнь, нарушив устои и моральные и материальные, что неотложно должны вспыхивать показатели на гибельных местах, от которых должно уйти человечество — если оно то человечество, которому были даны заветы добра.

Но чтобы учитель имел право не скрывать от детей ужасы, он должен покрыть каждую страницу ужасов десятью томами об истинных героях человечества. Должен прекрасно сказать о тех, которые кровью сердца своего защищали светлые основы строения и просвещения. Потому каждый издатель, показавший ужасы, тем обязывается дать и лучшие изображения светлых героев и водителей человечества.

В трудные дни особенно вспоминаются заветы жизни. Среди них встает один из самых кратких и самых повелительных: не убий. Среди тысячелетий протекшей жизни многократно на разных материках духовные водители человечества терпеливо напоминали об этом ближайшем устое жизни. Ведь именно эта заповедь имеет в виду бережливость к жизни, к этому величайшему дару самоусовершенствования. И опять посылался этот планетарный приказ, но опять кузнецы всего мира ковали мечи и копья, предполагая именно нападение и убийство.

Написаны бесчисленные книги против телесного убиения. Со всевозможных сторон показано было, насколько этот жестокий акт не входит в достоинство человеческое. Если бы собрать все изречения, образовавшиеся вокруг этого понятия, то какой поразительный венок мы бы увидели, и на каждом листе его сверкали бы слезы человечества всех веков и народов.

Но в смуте жизни сделалось даже непринятым и стыдным само упоминание этой заповеди. Из упоминающего будет сделан бессильный пацифист самого извращенного смысла. Говорящий о заповеди этой окажется если не умалишенным, то, во всяком случае, человеком подозрительным, как бы желающим низвергнуть основы современного быта. Действительно, если когда-то в древности убийства исчислялись тысячами, то в наше “просвещенное” время число убийств превышает многие миллионы. Если когда-то охотники с примитивным луком и копьем убивали немногих животных, то сейчас на одних скотобойнях в Чикаго убивается несколько десятков тысяч животных в кратчайший срок.

Если же вы, хотя бы со всеми научными данными в руках, заикнетесь о преимуществах и питательности вегетарианской пищи, то вы опять-таки будете заподозрены как бы в каких-то антиобщественных устремлениях. Среди цивилизованного и даже твердящего о культуре человечества кровь является чем-то очень питательным, и до сих пор находятся невежественные врачи, предписывающие кровавое мясо. При том все, что вы будете говорить о крови, о мясе, о жестоких забавах охоты, или о так любимых толпою зрелищах казни, все это будет допущено как вполне приличный разговор в гостиных высокого общества. Прикусывая засахаренный бисквит и умывая губы в знаменитой чашке чая, вы можете, улыбаясь, рассказать о том, что при такой-то казни не только все места, но даже окна и крыши домов были заполнены желающими приобщиться к такому редкому зрелищу. И если вы будете говорить без явной критики, то общество очень охотно присоединится к этому разговору и многие добавят самые неожиданные подробности.

Итак, вместе с количеством заветов против убийства вырастает и само количество телесных убийств от мала до велика, от животного до человека; многие современные мудрецы вам скажут: “Таков закон жизни”. Когда же вы начнете возражать, приводя неопровержимые заповеди, то ваш премудрый собеседник скажет: “А все-таки молоды вы очень”, точно бы, по его мнению, старость должна быть признаком кровожадности и жестокости.

Жестоки дела мира сего. С одной стороны, люди пытаются найти всевозможные средства для продолжения жизни, а с другой, они так же быстро изобретают губительные орудия, смертоносные газы, которые помимо жизни человеческой отравляют всю планету и причиняют вред гораздо больший, нежели цивилизованное современное сознание хочет допустить. Это все говорится о телесном. Но не забудем, что, кроме телесного, мы должны иметь в виду дух человеческий, сознание, мысль, которые управляют миром. Об этом множество философов всех стран и веков и писали, и говорили, и в подтверждение своей истины шли на костры и на плаху.

Но сейчас ожесточение мира дошло до такой степени, что говорить об извращении и растлении духа будет сочтено просто ханжеством дурного тона. Действительно, где же люди сейчас могут слышать о живой этике, об очищении сознания, о дисциплине мысли? В церквах об этом говорят мало, и живо у нас у всех в памяти, как именно в церковь вносили пушки для благословения. В школах нет предмета этики, а ведь такой предмет во всей его живописной историчности был бы одним из самых увлекательных. Этика духа, учение о сердце имеет за собою прекраснейшую литературу во всех веках. Но ведь не принято читать эти летописи. Не принято в характерном слоге древности искать жизненность, нужную нам и для сего дня. Для нас, обуянных бесцельною быстротою, телесным соревнованием, досуг ли восхититься красотою издревле завещанных образов?

Переселив наше сознание на базары, на биржи, на стадионы, на всевозможные гонки и перегонки, мы просто утрачиваем понимание, в чем же заключается то самоусовершенствование, для которого мы вообще оказываемся в этом земном мире. Можно пробежать быстрее своего соседа. Можно пролететь быстрее птиц, но можно пожрать своего соседа кровожаднее тигра. Ожесточение породило то необыкновенное отрицание, которое уничтожает человеческие достижения. Нам приходилось упоминать слова британского инженера-изобретателя о том, что человечество не готово для принятия больших механических открытий. И Уэллс, не ввиду триумфа культуры, еще недавно советовал строить новый Ноев ковчег.

По правде говоря, среди семейной жизни, среди школьных занятий, среди работ общественных преподается много уроков жестокости. А взамен так скудно и скучно повторяется иссохшее в сердцах человеческих: не убий! И в теле люди как-то перестают понимать, что это значит — не убий, какой высший смысл имела эта суровая в своей краткости заповедь.

Когда же дело доходит до убийства духа, до омертвления сознания и сердца, то тут наш современный словарь приходит в совершенное расстройство и вообще оказывается мало пригодным. Но кризис мира, повторяю, не на базаре, но в сердцах наших. Пока люди не поймут, в чем заключается предуказанное самоусовершенствование, они не в состоянии оценить всю практичность приказа не убийства не только тела, но, главное, духа.

Какие-то темные проповедники кричат: “Долой культуру, долой героев, вождей, учителей!”. Но ведь через эти обновленные понятия может войти устроение и улучшение жизни.

Ожесточение в конце концов приводит к обнищанию, к вечному недовольству, при котором даже и богатство кажется бедностью. Жестокость делает сердце тем камнем, который мы стараемся бросить в ближнего, вместо того чтобы сердечным светом сотрудничества осиять соседа. В сотрудничество никак не войдет понятие убийства, ибо в нем будет необходима не смерть, но жизнь. И вот в трудные дни мне хочется приветствовать друзей на том благом сотрудничестве, которое приведет нас к взаимопониманию смысла самоусовершенствования.

Всегда, когда мы будем произносить великую заповедь “Не убий”, будем ее понимать не только в телесном, но, главное, в духовном значении. Это последнее значение обратит наше внимание на сердце и поможет понять великую заповедь не только в тесном земном смысле, но и во всем великолепии всех прочих миров.

Сотрудничество, познавание, укрепление и оживление духа опять даст миру тех героев, о которых тоскует сердце человечества.

Гималаи. 1933.

Анна Добровольская
"Не убий!"

Важнейшим законом, первой основой общественного порядка является заповедь "Не убий!". Никто не может отнять жизнь другого человека. Это запрещено Богом, древней моралью и вполне современными правовыми актами.

В случае нарушения закона государство, которому мы делегировали власть, должно адекватно отреагировать, восстановить справедливость и наказать виновных в преступлении. Но существует такой закон, по которому адекватным наказанием за совершенное преступление будет убийство преступника. Смертная казнь.

Получается, что кому-то убивать можно и нужно. Государство дает себе право убивать. Почему?! Ведь убийство преступника - такое же преступление. И это преступление совершается государством. Но поскольку власть государству предоставили граждане, то получается, что право государства убивать - это НАШЕ право убивать, НАШЕ преступление. Значит, все мы - преступники. Нет у нас права говорить, что мы не совершаем убийств и не несем за них ответственности.

Если совершено преступление, то должно последовать некое наказание. Это универсальное правило. Не важно, какое наказание, какова будет ответственность и перед кем. А если преступление является коллективным, то и наказание распределяется на всех. Не нужно прятаться за законом и говорить об общественной справедливости. Справедливость - это единые для всех правила. Единые не в том смысле, что если ты убил - убьют тебя. А в том, что убивать нельзя в принципе, никакого оправдания или законного основания этому ни для кого быть не может.

Либо мы понимаем, что убивать нельзя в принципе, и тогда не даем правосудию никаких инструментов для убийства, либо мы признаем, что все вместе совершаем преступление и вместе будем нести за него ответственность. Конечно, всегда можно притвориться, что ничего не происходит, смертная казнь где-то очень далеко и к добропорядочным гражданам не имеет никакого отношения. Это - самообман.

Признавая право государства на убийство, мы признаем, что убивать можно. А если можно государству, можно и преступникам.

Несмотря на то что смертная казнь является преступлением, она все еще продолжает свое существование во многих странах. А последствия ее применения понятны. Чем более жестоки наказания преступников, тем более жестоким и агрессивным становится само общество. Если вынесение смертных приговоров и влияет на количество тяжких преступлений, то только в сторону повышения. Жестокость не может снизить жестокость.

В смертном приговоре таится множество опасностей. Если говорить о правосудии, то существует возможность судебной ошибки. Но если при прочих видах наказания существует возможность исправить допущенную ошибку и восстановить справедливость в отношении невиновного, то смертная казнь отнимает такую возможность. Поскольку устранить возможность ошибок нельзя, нужно, чтобы ошибки не были роковыми и необратимыми.

Очевидно, что смертная казнь затрагивает далеко не только преступников. Она касается каждого, так как ответственность за нее ложится на каждого. Только осознав эту ответственность, мы поймем, готовы ли мы примириться с ее существованием.

Не убий

В шестой день творения мира, Господь Бог создал "человека" - мужчину и женщину по образу и подобию Своему и благословил их такими словами: "Плодитесь и размножайтесь, наполняйте землю и владейте ею". Жизнь первых людей в раю была наполнена радостью и блаженством. Совесть их была спокойна, сердце их было чисто, разум был светлым. Они не боялись ни болезней, ни смерти, не имели нужды в одежде. Видя все это, враг человека - Диавол, позавидовал райскому блаженству первых людей и задумал лишить их этой райской жизни. Люди поддались искушению Диавола и нарушили единственную заповедь данную им Богом - они согрешили, за что лишились первоначальной чистоты, лишились душевного спокойствия, лишились райской слаженной жизни. Этот первый грех непослушания наших прародителей воле Божией явился началом для всех последующих более страшных грехов в людях.

В наши дни, одним из самых распространенных беззаконий совершаемых современным человечеством, а точнее сказать, его слабой половиной, является грех убийства во чреве еще не родившегося младенца. (т.е. аборт).

"Не убий" - гласит шестая заповедь Закона Божия, этой заповедью запрещается убийство или отнятие жизни у ближнего каким бы то ни было образом. Жизнь человека есть бесценный дар Божий и никто из людей не в праве распоряжаться этим даром по своему усмотрению.

Но, к сожалению, в нашей стране, практика совершения абортов вполне законна, она находится под покровительством государства и производится в государственных больницах. В настоящее время каждая женщина может совершить, если захочет, "Искусственное прерывание беременности". Терминология это вполне современна и звучит вполне "прогрессивно" и "культурно", но что же действительно кроется за этими словами? Выражение: "Искусственное прерывание сердечной деятельности". Что кроется за этими словами? Что делается с человеком после "искусственного прерывания" деятельности его сердца? Будет ли он жить? А если нет, то какую роль играют эти красивые слова?

Или же другое: "Искусственное прерывание деятельности мозга". О чем говорит нам это выражение? Наверное, оно означает не что иное, как превращение человека с помощью какого-то искусственного вмешательства в "растение".

Если такова страшная реальность, то какова роль этих красивых слов? Очевидно, они нечто скрывают? Темные дела нуждаются в том, чтобы их окружал туман, поскольку человек не выдержит их подлинного вида, даже тот, кто их совершает, по этому они и называются "делами тьмы".

Сторонники абортов заявляют, что зародыш или Эмбрион - это нечто, не обладающее самостоятельной жизнью. Зародыш, говорят они, - это кусок плоти, извержение которого из материнского тела есть вопрос чисто личностный, к нравственности никакого отношения не имеющий, поэтому каждая женщина имеет полное право распоряжаться своим телом по своему усмотрению. В газете "Элфтеротипия" от 19.03.86 г. пишется:

1 2 3 › »

« Чакры - органы астральной проекции. | Что такое СОВЕРШЕНСТВО? »