ОТЦЫ-ОСНОВАТЕЛИ ПСИХОДЕЛИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ, УЧЕНЫЕ, МЫСЛИТЕЛИ, ХУДОЖНИКИ, МАГИ И ИССЛЕДОВАТЕЛИ ИНЫХ РЕАЛЬНОСТЕЙ
ОТЦЫ-ОСНОВАТЕЛИ ПСИХОДЕЛИЧЕСКОГО ДВИЖЕНИЯ, УЧЕНЫЕ, МЫСЛИТЕЛИ, ХУДОЖНИКИ, МАГИ И ИССЛЕДОВАТЕЛИ ИНЫХ РЕАЛЬНОСТЕЙ
Биография Рам Дасс (Ram Dass, Ричард Аллерт)
Рам Дасс, урожденный Ричард Аллерт, родился в Бостоне б-го апреля 1931 года, в 10 час. 30 мин. Степень доктора психологии он получил в 1957 году в Стенфордском университете, после чего преподавал в Стенфорде, в Беркли и в Гарварде вплоть до 1963 года. В Гарварде, будучи профессором факультета социальных отношений и Высшей Образовательной Школы, а также помощником директора Лаборатории Развития Человека, доктор Алперт преподавал и проводил исследования в области мотиваций поведения, теории ювенильного развития З.Фрейда, в области гносеологии и клинической патологии. В течение этого периода он работал также в качестве психотерапевта в Службе Здоровья при Гарвардском университете. В мае 1961 года доктор Алперт принял псилоцибин. Этот опыт стал поворотной точкой в его жизни. Вместе с доктором Тимоти Лири он занялся разработкой программы изменения состояний сознания с помощью психоделиков типа ЛСД. Кроме многочисленных опытов с чиновниками министерств, заключенными, учеными и т.д., проводимыми в Гарварде, в общинах в Мексике, на побережье Карибского моря, в Милбруке, Нью-Йорке, Лос-Анжелесе и Калифорнии, доктор Алперт испытал этот химический препарат на себе свыше трехсот раз. Совместив эрудицию ученого и врача-клинициста с опытом, полученным им в результате пятилетних исследований в области психоанализа, он обнаружил не только некоторые явные сдвиги в своей психодинамике, но и ограниченность опыта, который дают психоделики. В 1967 году доктор Алперт отправился в Индию в поисках людей, которые, может быть, еще сохранили ключи к пути просветления, к той мудрости, о которой он знал из книг и которая уходила корнями в далекое прошлое истории Востока. Через несколько месяцев он нашел то что искал. Он поселился возле крошечного храма в Гималаях. Его гуру стал Ниим Кароли Баба. В 1968 году, уже получив посвящение и мантрическое имя Рам Дасс, он вернулся на Запад для осуществления Карма-Йоги как части своей садханы. В 1970 году он снова отправился в Индию для дальнейшего обучения. В настоящее время он вновь на Западе, читает лекции и делится с людьми опытом своих путешествий. Благодаря энергии Рам Дасса вышла в свет книга «Быть здесь-и-теперь» и пластинка «Люби, служи, помни».
ИРВИН АЛЛЕН ГИНЗБЕРГ
Allen Ginsberg
(3 ИЮНЯ 1926, Ньюарк, штат Нью-Джерси - 5 АПРЕЛЯ 1997, Нью-Йорк)
Отрывок из «Предуведомления» Владимира Болотникова к книге Аллена Гинсберга «Индийские Дневники»
Ссылка
Жизнь Аллена Гинсберга была наполнена самыми невероятными событиями, можно подумать, он сам нарочно искал приключений.
Родился Аллен Гинсберг в 1926 году неподалеку от Нью-Йорка. Его родители происходили из России. Мать по своим политическим взглядам была куда радикальнее отца, социалиста и ортодоксального иудея, участвовала в работе коммунистической ячейки, верила в «мудрость и всемогущество товарища Сталина». Это, однако, не мешало ей быть активной нудисткой. С раннего детства Аллеи и его брат много раз становились свидетелями эпизодов неадекватного поведения матери; постепенно у нее развилась тяжелая паранойя, так что фактически всю вторую половину жизни она провела в различных психиатрических лечебницах.
Аллен поступил в университет в 1943 году, поначалу с целью стать адвокатом и защищать права рабочих, угнетаемых эксплуататорами. Однако вскоре он познакомился с теми, кто в дальнейшем составил костяк движения «разбитого поколения»: это были Джек Керуак, Люсьен Карр, Нил Кэссиди и другие, а также их «старший товарищ» Уильям Берроуз. Начались нескончаемые «поиски себя», эксперименты с «расширением границ сознания» — если поначалу это были только крепкие алкогольные напитки, то уже довольно скоро молодые интеллектуалы принялись пробовать и различные лекарственные средства, вызывающие галлюцинации (например, бензедрин), а еще марихуану и ее производные. Аллен, благодаря своим новым друзьям, стал вращаться в кругу «сильных личностей», преступавших закон, пусть и не самым серьезным образом: кто воровал пальто с вешалок, кто угонял автомобили (чтобы просто «прокатиться с девушкой»), кто приторговывал наркотиками. Среди них попадались и отпетые, настоящие уголовники. В то же время многие битники были творческими личностями, и их «отвязный» стиль жизни помог им не только выйти за рамки обычного серого регламентированного существования в пуританской стране с довольно солидным аппаратом подавления (впрочем, не прибегавшим к физическому уничтожению сограждан, как в сталинском Советском Союзе или в нацистской Германии), но и попытаться изобразить свою повседневную жизнь как образец борьбы с обществом. Само понятие «beat», то, что в него вкладывалось в то время, оформилось еще когда все они жили своеобразной коммуной в одной огромной квартире неподалеку от университета (1).
(1) Интересно, что Гинсберг во многих интервью утверждал, что никакой особой концепции или идеологии битничества у них вообще не существовало, во всяком случае до середины 1950-х годов, и что битничество как движение придумано критикой.
Слово «бит» как обозначение эстетической категории, стиля впервые использовал Керуак в 1949 году, а слово «битник» придумал в 1958 году журналист из Сан-Франциско, автор колонки сплетен, написав: «Битники, как и спутники, находятся вне пределов нашего, земного существования». С самого начала это слово было журналистским стереотипом и имело оскорбительное, издевательское значение.
В американском обществе, конечно, всегда были те, кто оказывался вне «нормальной» структуры, кто не мог достаточно много зарабатывать, иметь собственный дом, автомобиль в гараже и курицу в кастрюле, о чем, как о неотъемлемом праве граждан США, еще в тридцатые годы распинались политики. Всё же в основном американцы верили, что если вести себя «как полагается», им гарантирована «нормальная» жизнь. Битникам такой подход был чужд. Они не желали тратить жизнь на создание и накопление материальных ценностей, они стремились употребить все свои силы, самих себя на «что-то иное». Их мир был «другим» (что бы это ни значило, что бы каждый из них конкретно под этим ни подразумевал), и жили они именно в нем, чего бы им это ни стоило...
Помимо прочих качеств, резко выделявших битников среди городской буржуазии и даже среди, казалось бы, близкой им творческой и университетской интеллигенции, была их открытая сексуальность, причем не столько гетеросексуальность, сколько гомосексуальность, на что в США в те годы было фактически наложено табу. Гомосексуализм был вне закона, во всяком случае, несмотря на многие реформы в западном обществе, его рассматривали не только как грех, но и как преступление. Именно в этом направлении и повели наступление битники — они провозгласили свободу секса, свободу сознания, свободу творчества как неотложную необходимость для каждого члена общества. Они и своим поведением, и своим творчеством утверждали, что запретных тем не существует. При этом, разумеется, с водой, как говорится, выплескивали и младенца, однако в любом квази-революционном движении именно это и происходит. В конечном счете, жизнь расставила точки над «i», и сами судьбы битников свидетельствуют об этом ярче всего.
Движение битников прошло несколько этапов: первичного зарождения (40-е годы), развития (конец 40-х— начало 50-х), становления (конец 50-х), расцвета (на рубеже 50—60-х), а также так называемого «пост-существования» (в 60-е годы, когда, после грандиозного успеха группы «Битлз» наступила эра новой культуры, пришло новое поколение, хотя в какой-то мере и связанное с битниками).
***
Жизнь Гинсберга резко изменилась в июле 1948 года, когда однажды раздался «ниоткуда» громоподобный голос Уильяма Блейка (Аллен как раз перечитывал любимое им стихотворение Блейка «Подсолнух»), появился сияющий образ английского поэта (умершего еще в 1827 году) и одновременно пришло осознание сути вечности... Аллен был столь поражен и воодушевлен видением, ощущением собственной значимости, что тут же сообщил всем близким: я видел Бога! И прожил под грузом этой «богоизбранности» следующие пятнадцать лет, причем она и тяготила его, и вызывала страдания (он боялся утратить свой поэтический дар, свой «канал связи» с божеством), и требовала бесконечного подтверждения. Отсюда его поиски все более сильных средств для расширения сознания, его метания по свету, его невероятные по концентрации сознания успехи в поэтической сфере (поэма «Вопль» была в основном написана всего за сорок часов непрерывной работы за пишущей машинкой), а также, по-видимому, его все более радикальная и активная общественная позиция.
Приведем очень коротко основные вехи его жизни до поездки в Индию.
1949 Аллен был в машине с приятелями, которые перевозили краденое, его арестовали за пособничество, и он на восемь месяцев попал в психиатрическую больницу. После лечения (а лечили его, помимо прочего, от... гомосексуализма) он в течение нескольких лет честно пытался слиться с окружением: имел постоянную работу жил относительно нормальной жизнью, а также внял было мольбе матери: «Сынок, найди же себе девушку!»
1950 Вышел в свет первый роман Джека Керуака «Город и городок». Уильям Берроуз начал писать автобиографическое повествование, известное как «Джанки» (напечатано в 1953 году).
Гинсберг познакомился с известным поэтом Уильямом Карлосом Уильямсом — их личная и творческая дружба будет продолжаться до смерти Уильямса.
1951 Берроуз застрелил свою жену; по-видимому, случайно.
Керуак с помощью Гинсберга смог пристроить в издательство свой магистральный битнический роман «На дороге».
1953 В конце года Берроуз был вынужден уехать в Марокко на целых пятнадцать лет, чтобы пережить расставание с Гинсбергом: после недолгого периода пылкой взаимной любви Аллеи прервал их взаимоотношения, «чтобы остаться в своем уме». Тогда же Аллен отправился на полгода в Мексику, он жил на юге страны, в джунглях провинции Чиапас, среди индейцев.
1954 Керуак настолько увлекся спорами с еще одним отцом битничества, Нилом Кэссиди, который уверовал в учение американского ясновидящего, «спящего пророка», необуддиста Эдгара Кейса (умер в 1945 году), что в результате перечитал уйму книг и сам пришел к буддизму.
По возвращении из Мексики Гинсберг также гостил у супругов Кэссиди, пока жена Нила не застала его в постели с собственным мужем.
В декабре Гинсберг встретил в Сан-Франциско любовь всей своей жизни, Питера Орловски, и вскоре переехал в дом, где тот жил. (Впрочем, оба были бисексульны: на протяжении всей совместной жизни и Аллен, и особенно Питер имели также гетеросексуальные
связи).
1955 Гинсберг написал поэму «Вопль», ставшую, так сказать, краеугольным камнем битничества (наряду с «На дороге» Керуака и «Голым завтраком» Берроуза). «Вопль» написан в спонтанном стиле под воздействием галлюциногенных наркотиков в соответствии с кредо Гиисберга: первая мысль — самая лучшая.
Аллеи познакомился с поэтами-буддистами Гэри Снайдером и Филипом Уэйленом и начал всерьез изучать буддизм.
13 октября состоялось историческое публичное чтение «Вопля» в галерее «Сикс Гэллери» в Сан-Франциско, а несколько позже — чтение поэмы в Беркли.
1956 Летом умерла мать Аллена. Это потрясло его до глубины души.
Осенью «Вопль» опубликован в Сан-Франциско новым издательством «Сити-лайтс букс» поэта Лоренса Ферлингетти.
1957 Во время чтения «Вопля» в Лос-Анжелесе Гинсберг в пылу полемики с одним из слушателей, который требовал объяснить, что именно пытаются доказать миру битники, не только заорал: «Что всё—нагое! Что всё — поэтическая нагота!», но и тут же «на спор» скинул с себя одежду, вызвав аплодисменты присутствовавших, в том числе Анаис Нин. (Отныне он стал нередко раздеваться догола на людях, что создало прецедент для подобного публичного поведения молодежи 1960-х.)
Пока Аллен с Питером проводили время в Марокко и в Европе, тираж «Вопля» был арестован как «нарушающий нормы общественной морали». Однако судья отказался считать эту поэму «непристойной» и подлежащей конфискации. Суд, по иронии судьбы, фактически стал рекламой творчества битников и существенно увеличил продажи «Вопля».
Гинсберг в парижском кафе, обливаясь слезами, начал писать плач по покойной матери «Кадиш» (по названию еврейской поминальной молитвы, которой она не удостоилась во время похорон).
1958 Гинсберг наконец вернулся в США из Парижа, где поселился вместе с другими битниками в дешевой гостинице-клоповнике, так называемом «Бит-отеле».
1959 Гинсберг при большом стечении слушателей прочел написанную часть поэмы «Кадиш» в своей «альма матер», Колумбийском университете в Нью-Йорке.
Аллен записался в качестве подопытного для серии экспериментов с новым веществом, ЛСД-25, в Стэнфордском университете в Пало-Альто (Калифорния). Он писал тогда отцу: «Этот наркотик автоматически дает мистический опыт. Наука наконец-то сделалась классной!»
Благодаря выступлениям Гинсберга на суде над журналом «Биг Тейбл», опубликовавшим отрывки из «Голого завтрака» Берроуза, обвинение проиграло процесс.
1960 Гинсберг и Ферлингетти приняли участие в литературной конференции в Чили, организованной местными коммунистами. Как писал тогда Гинсберг, «в то время [в Латинской Америке] любой человек с гуманистическими взглядами либо был, либо считался коммунистом.
Во время последующих путешествий по Боливии и Перу Аллен пробует сильнодействующий яге(аяваска).
В конце года Аллен участвовал в конференции психиатров, где феномен битничества рассматривался с профессиональных позиций. Там ассистент Тимоти Лири, гарвардского профессора, который проводил эксперименты с «волшебными грибами» (содержавшими псило-цибин), и писатель Олдос Хаксли, уже попробовавший их настоятельно рекомендовали Гинсбергу встретиться с Лири, основоположником «психоделической культуры». Приняв это сильнодействующее наркотическое средство, Гинсберг провозгласил начало «психоделической революции». Он носился голый по Гарварду, пытаясь разъяснить миру важность его открытия. Требовал от телефонистки немедленно соединить его с Никитой Хрущевым, Уильямом Карлосом Уильямсом и Норманом Мейлером, крича ей в трубку: «Я — БОГ! Б — О — Г!»
1961 В марте Гинсберг с Орловски отправились в Париж, к Берроузу. Но тот уже уехал в Танжер. Берроуз настолько невзлюбил Питера, что последний предпочел ретироваться в Стамбул. Тем временем в Танжере, где и без того не было проблем с наркотиками, появился Тимоти Лири. В результате Аллен лишь в августе отбыл в Грецию, а с Питером они воссоединились в конце года, в Израиле, где Гинсберг встретился с Мартином Бубером.
1962 Через Красное море Аллен и Питер добрались до Момбасы, столицы Кении, где приняли участие в политических митингах.
15 февраля 1962 года их корабль прибыл в Бомбей (ныне — Мумбай). Началась почти полуторагодовая индийская одиссея, пора странствий, открытий, поисков гуру, самоанализа, духовного возмужания. Как ни странно,
несмотря на постоянное употребление наркотических средств, именно жизнь в Индии помогла Гинсбергу избавиться от пристрастия к наркотикам, увериться в собственных силах, окончательно обрести опору в буддизме с его отказом от страдания и поисками нирваны (хотя посвящение в буддизм он принял лишь в 1972 году).
Здесь Гинсберг учился медитации и изучал силу воздействия произнесенной мантры у целого ряда уважаемых учителей, святых подвижников. Здесь произошло его «хождение в народ», когда он целые дни проводил с аскетами-садху, последователями бога Шивы, курил с ними бесконечные трубки-чиллам с ганджей (марихуаной), участвовал в их порой странных, порой жутковатых обрядах. Здесь он часами наблюдал за тем, как горят тела умерших, когда их, в соответствии с индуистской традицией, сжигают на берегу реки или океана (1)
(1) Кого-то его пристрастие может шокировать, но здесь, помимо прочего, по-видимому, имеется отголосок впечатления, произведенного на него Холокостом: так. в 1957 году он специально поехал в Мюнхен, чтобы побывать в концлагере Дахау.
Он пытался почувствовать, что представляет собой этот промежуток между физической смертью тела и моментом, когда, в соответствии с представлениями буддистов, суть человека, его дух обретает новое жилище, новое существование.
В то же время он интересовался молодыми поэтами новой Индии, встречался с журналистами, религиозными деятелями и преподавателями учебных заведений.
Ища духовного исцеления, он уже под конец своего пребывания в Индии стал, наконец, активно помогать людям: известны несколько случаев, когда они с Питером спасали людей, умиравших на улицах Варанаси от голода и холода, лечили, как могли, помещали их в больницы добивались проявления элементарного внимания со стороны городских властей к судьбам своих сограждан.