Это оно.

Это оно.

Некоторые люди ошибочно полагают, что поиск просветления — это либо инфантильная регрессия, либо просто бегство от действительнос- ти в некие «иные миры». Но это не так. Просветление, как пишет Алан Уотс, составляет самую суть того, что происходит прямо здесь и сейчас во всем космосе. Оно включает в себя все уровни бытия и все миры — от наиболее плотных, материальных до возвышенных, эфирных, но в то же самое время оно за пределами всего этого. Просветление — это то особое состояние осознания, которое озаряет все творение, делая его ясным и понятным, доступным для внутреннего взора. И то, что видит внутренний взор, оказывается следующим: Я — это вся Вселенная, я присутствую везде. Это парадоксально, но просветленный, пребывая в своем сознании за пределами времени, пространства и причинности, в то же время в большей мере находится в реальном мире, чем кто-либо другой. Когда вы реализуете в себе свою сущность, вечную и бесконечную, пребывая здесь и сейчас, вам больше некуда идти и нечего искать — вы «здесь и теперь» в наиболее фундаментальном смысле и чувствуете себя во Вселенной как дома.

В отобранном для данной книги отрывке Уотс обсуждает взаимоот- ношения между обыденным и космическим сознанием, а также показывает, что просветление есть не что иное, как полная отдача себя состоянию здесь-и-сейчас. Как однажды сказал один мудрый йогин, в самом окружающем мире нет ничего неправильного, оно — в нашем отношении к нему. Вопрос о том, как достичь просветления, заключается главным образом не в том, «что мне следует делать в будущем, чтобы достичь его?», а в том, «что из того, что я делаю в настоящий момент, мешает мне реализовать его прямо сейчас?» Ответ таков: все то в нас, что основывается на Эго, упорствует в утверждении нашей собственной отделенности и сопротивляется признанию той разумности, которая живет во всех нас, — Любви, как выразился Данте в финале «Божественной комедии», «к которой движется все творение».

***

Самым впечатляющим фактом человеческого духовного, интеллектуального и поэтического опыта для меня всегда было универсальное преобла- дание удивительных мгновений интуитивного прозрения, которое Ричард Бёкк назвал «Космическим Сознанием». На самом деле удовлетворительного названия для такого типа опыта не подберешь. Назвать его мистическим — значит спутать с видениями иного мира или с видениями богов и ангелов. Назвать его духовным или метафизическим — значит отказать ему в предельной физической конкретности, тогда как сам термин «Космическое Сознание» обладает непоэтичным привкусом оккультного жаргона. Однако во все исторические времена и во всех культурах мы находим свидетельства о возникновении одного и того же безошибочного чувства, как правило, внезапного и непредсказуемого, не имеющего ка- кой-либо четко понимаемой причины.

Такому просветленному человеку свойственна живая и всеобъемлющая уверенность в том, что Вселенная, такая, какой она является в данный момент, и как целое, и в каждой своей части совершенна на- столько, что не требует никаких объяснений и оправданий, кроме того, что просто она есть. Существование перестает быть проблематичным, а разум настолько захвачен самоочевидной и самодостаточной согласованностью вещей такими, какие они есть, включая и те из них, которые обычно принято считать самыми неприятными, что не способен найти какое-либо слово, достаточно сильное, чтобы выразить совершенство и красоту переживания. Его ясность приносит иногда ощущение, что мир сделался прозрачным или сияющим, а его простота — ощущение того, что он пронизан и упорядочен высшей разумностью. В то же время человек обычно чувствует, что весь мир стал его собственным телом и что сам он не только стал всем, но и всегда был этим всем. И это не значит, что он теряет свою идентичность до такой степени, что смотрит на действительность другими глазами, став в буквальном смысле слова всеведущим, как будто его индивидуальное сознание и существование приняты чем-то неизмеримо большим, чем он сам, в качестве всего лишь одной из точек зрения.

Сердцевину такого переживания составляет, надо полагать, убежденность или интуитивная уверенность в том, что целью и осуществлением всякой жизни является непосредственное мгновение «сейчас», какова бы ни была его природа. Из этого озарения разливается эмоци- ональная экстатичность, чувство интенсивного облегчения, свободы и легкости, а часто и почти невыносимой любви к миру, которая, тем не менее, остается вторичной. Нередко наслаждение переживанием путают с самим переживанием, интуитивное прозрение теряется среди экстаза, так что, пытаясь удержать вторичные эффекты опыта, человек пропускает его суть — то, что происходит именно сейчас, даже если оно и не экстатично. Ведь экстатичность всегда будет составлять преходящий контраст с постоянной флуктуацией наших чувств. А озарение остается, если оно достаточно ясно; после того как определенный навык усвоен, способность его применять скорее всего также сохранится.

Термины, при помощи которых человек интерпретирует этот опыт, извлекаются естественным образом из религиозных и философских идей его культуры, и за их различиями часто не видна их основополагающая идентичность. Подобно тому как водный поток устремляется по пути наименьшего сопротивления, так и эмоции облекаются в те символы, которые оказываются под рукой, а ассоциации с ними происходят настолько быстро и автоматически, что символ может показаться самой сущностью переживания. Ясность — исчезновение проблем — подразумевает свет, и поэтому в мгновения острого прояснения может появиться физическое ощущение того, как все вокруг пронизывается светом. Верующему это естественным образом представится как проб- леск Божьего присутствия, как, например, в знаменитом свидетельстве Паскаля:

В год милости Божьей, 1654-й, В понедельник 23 ноября, в день св. Клементия... С половины одиннадцатого вечера До половины первого ночи, ОГОНЬ Бог Авраама, Бог Исаака, Бог Иакова, а не философов и мудрецов. Уверенность, радость, уверенность, чувство, радость, умиротворение.

Или же в случае, который приводит Уильям Джеймс:

Словно сами небеса раскрылись и излились лучами света и славы. И не на мгновение только, но весь день и всю ночь как будто потоки света и славы протекали через мою душу, и я изменился, и все кругом стало новым. Изменились лошади мои, и свиньи, и все остальное.

Но ясность будет также подразумевать прозрачность, то есть ощущение, что противостоящий нам мир больше не является препятствием, а тело бременем. В уме буддиста это самым естественным образом будет ассоциироваться с учением о том, что реальность — это неощутимая и невыразимая пустота (шуньята).

Я вернулся в зал и был уже готов сесть на свое место, как все вокруг изменилось. Открылся широкий простор, и земля выглядела как бы осевшей... Я оглядывался по сторонам, и вверх, и вниз, вся Вселенная со всеми своими многочисленными осязаемыми предметами представала теперь совсем по-другому: то, что прежде было отвратительным, вместе с неведением и страстями, теперь виделось не чем иным, как истечением моей собственной изначальной" природы, которая сама по себе оставалась сверкающей, подлинной и прозрачной (1).

1 2 3 4 › »

« Наблюдение ауры при помощи цветных фильтров. | Записки выжившего в 90-е об отношениях материи и духа. »