Путь Любви. Путь с Сердцем.

«О медитации человек не должен «мистически» думать, но и легко о ней он также не должен думать. Медитация должна быть чем-то совершенно ясным в нашем современном смысле. Но в то же время она представляет собой нечто такое, чему подобают терпение и внутренняя душевная энергия, а также, и прежде всего ...человек нечто запрещает себе и твердо придерживается этого. Если однажды человек начинает делать медитации, то этим он совершает единственное действительное, совершенно свободное деяние в этой человеческой жизни. В нас постоянно пребывает тенденция к свободе, и добрую часть свободы мы уже осуществили. Но если мы над этим поразмыслим, то обнаружим, что тут мы зависим от унаследованного, там — от воспитанного, а там — от нашей непосредственной жизни. Спросите себя: в какой мере вы способны внезапно порвать с тем, что вами унаследовано, усвоено через воспитание и из жизни? Если бы мы это сделали, то мы внезапно оказались бы почти в пустоте. Но если по утрам и по вечерам мы начинаем делать медитацию, чтобы с ее помощью постепенно научиться видеть в сверхчувственном мире, то в любой день мы можем от нее отказаться и ничего не помешает нам сделать это. И опыт показывает, что многие, подходившие с большими намерениями к медитативной жизни, вскоре бросали ее. Мы здесь абсолютно свободны. Медитирование — это изначально свободное деяние. Но если мы в состоянии сохранить ему верность, запретить себе, но не другим, покидать ее, то она станет колоссальной силой в душевном. А теперь, сказав все это, я могу изложить, как совершается медитация в ее простейшей форме. Я сегодня займусь только принципиальным. Дело заключается в том, что мы какое-либо представление или комплекс представлений ставим в средоточие нашего сознания; при этом не важно содержание этого комплекса представлений, он лишь должен быть непосредственным, т.е. не представлять собой реминисценции каких-либо воспоминаний и т.п. Поэтому хорошо, если мы не извлекаем его из содержания нашей памяти, а берем медитации от того, кто сведущ в подобных вещах. Дело, опять-таки, заключается не в том, чтобы кто-то испытывал на нас свою силу внушения, но чтобы мы могли быть уверены, что то, над чем мы медитируем, представляет собой нечто новое для нас. Может быть взято даже какое-либо старое произведение, которое мы никогда не читали, и в нем найдено медитативное изречение. Главное, чтобы изречение не было взято из подсознательного или бессознательного, которое бы нас одолело, ибо оно тогда не было бы очевидным, поскольку к нему оказались бы примешанными всевозможные остатки ощущений и чувств. Подобное изречение должно быть обозримым, как математическая формула, и это главное. Возьмем совсем простое изречение: «В свете живет мудрость». Нет нужды сразу проверять, правда это или нет. Это образ. И мы не занимаемся как-либо с его содержанием как таковым, но обозреваем его внутренне-душевно, сознанием покоимся в нем. Сначала мы лишь на короткое время приводим к покою сознание на таком содержании. А затем это время удлиняем. В чем тут заключается дело? — Оно заключается в том, что мы берем всего душевного человека, дабы все, что в нас является силой мышления, силой ощущения, сконцентрировать на одном содержании. Как мускул на руке становится сильнее, когда мы с ним работаем, так укрепляются душевные силы благодаря тому, что они все вновь и вновь направляются на одно содержание. Это содержание в течение месяцев, а может быть и лет должно оставаться одним и тем же. Ибо душевные силы должны быть укреплены для действительного сверхчувственного исследования».

Рудольф Штайнер том 214

«...медитирование ... состоит в концентрации всех душевных сил на определенном легко обозримом комплексе представлений. Важно иметь в виду: это должен быть легко обозримый комплекс представлений, такой, на котором духовно-душевное человека в непосредственном настоящем могло бы сосредоточить все внимание, так что в то время, как душа покоится на этом комплексе представлений, ничто не вливалось бы в нее из какого-либо подсознания или бессознательного, никакие душевные впечатления, разыгрывающиеся в воспоминании. Если человек должен правильным образом осуществлять имагинативное познание, то во время медитирования ему следует весь комплекс представлений, которому он отдается со всеми душевными силами, иметь перед собой как какую-нибудь математическую проблему, чтобы в медитирование не вторгались окрашенные чувствами или пронизанные волей представления. Когда человек отдается математической проблеме, то в каждый момент он знает, что должен всей душевной деятельностью настойчиво держаться в том, что встает непосредственно перед душевным взором. Он знает, что ничто эмоциональное, ничто чувственное, никакие реминисценции из прошлой жизни не должны входить в то, что он себе представляет и что ведет к развитию суждения по требуемой проблеме. В таком же душевном состоянии следует осуществлять и правильную медитацию».

Материалом для медитации должно служить нечто совершенно новое для человека, во что никак не могут примешиваться его чувственные импульсы воспоминания. Поэтому хорошо медитацию получить от опытного духоиспытателя. «Если такая медитация повторяется пусть короткое время, но ежедневно, то в конце концов наступает душевное состояние, в котором человек совершенно отчетливо чувствует: теперь ты живешь во внутренней деятельности, которая отделена от физ.тела, теперь ты живешь в деятельности иной, чем та, которую как мышление, чувствование и воление ты возбуждал внутри физ.тела. Что здесь особенно выступает, так это отчетливое чувство: человек живет в мире, отделенном от физической телесности. Человек постепенно вживается в эфирный мир и чувствует это так, что собственный организм, физический организм принимает с относительной обьективностью. Человек некоторым образом смотрит извне на физический организм, как прежде он изнутри этого организма смотрел на внешние предметы. Но свидетельством успеха медитирующего является внутреннее переживание, что мысли некоторым образом стали плотнее, что они уже не только носят свой прежний характер, т.е. являются абстрактными, но он переживает в мыслях нечто такое, что подобно силам роста, делающим из маленького ребенка взрослого человека, или подобно силам, которые деятельны ежедневно, когда тело заботится об обмене веществ.

Мышление вообще принимает реальный характер ... и благодаря тому, что человек чувствует себя в нем так же, как раньше чувствовал себя в процессе роста или в жизненном процессе, именно на этом основании и должно вырабатываться описываемое имагинативное мышление. Ибо если человек вырабатывает его так, что бессознательное или, может быть, даже телесное примешивается к медитации, то те силы, те реальности, которые теперь человек переживает в сверхчувственном мышлении, могут опять отразиться в своей игре в физическом и эфирном человеческом организме. Там они тогда соединились бы с силами роста, с силами питания, и, настойчиво пребывая в таком реальном мышлении, человек изменил бы свой физический и эфирный организм. Но этого не должно быть ни в коем случае! Вся деятельность, совершаемая человеком с целью достичь имагинативного познания, все эти силы должны быть направлены единственно на отношение человека к окружающему его миру, и они ни в коем случае не должны вмешиваться в физический и эфирный организмы. Эти последние должны оставаться целиком неизменными, так что в случае, если человек обретает способность своим мышлением двигаться в эфирном мире, то этим мышлением он мог бы, оглядываясь на свое физ.тело, видеть его неизменным. Оно остается таким, каким и было; эфирное мышление не затрагивает его». Находясь в эфирном мышлении, человек должен быть в состоянии по свободному решению в любой момент вновь вернуться в физический организм и смотреть, и слушать, как он это всегда делал прежде. «Эта способность совершенно свободно, по собственному произволу переступать из физического бытия в эфирное бытие вне физ.тела и обратно должна постоянно присутствовать. Тогда достигается правильное имагинативное мышление».

Рудольф Штайнер том 215